Если вы хотите набраться ярких впечатлений за одну поездку да столько, чтобы потом долго рассказывать об увиденном, вам нужно выехать в один из отдаленных уголков Борисовщины — в Мстижский край. Достопримечательностей тут много, в том числе и очень древних, — и в самом агрогородке, и в лесах неподалеку (туда непременно заглянем). А сегодня предлагаю перенестись в лето и пройтись по Мстижу — познакомиться с наследием знатного рода Слизеней. Торопиться не станем: чтобы проникнуться атмосферой 18-19 веков, нам понадобится минимум полдня.

Дворянское гнездо

Вообще здешние земли принадлежали многим знаменитым дворянским родам: Радзивиллам, Подберезским, Саковичам, Хрептовичам... Но самый богатый период все же пришелся на правление именно Слизеней.

За исторической справкой заглянем в Мстижский учебно-педагогический комплекс детский сад-среднюю школу, гостям тут всегда рады. Заместитель директора Людмила Магерова краеведческой работе по изучению родного края посвятила много лет. Под ее руководством с 2016 года в школе осуществляется проект «Моя малая родина». Материал про помещиков Слизеней собрали большой. Интересную информацию раздобыли в Национальном историческом архиве Беларуси, который находится в Гродно. Изучили множество документов, монографий. И сейчас с удовольствием делится тем, что знает.

— Род Слизеней очень древний, дворянский, — рассказывает Людмила Сергеевна, раскрывая увесистую папку. — У них даже был свой родословный герб в виде рыцарского щита. Все элементы на нем имеют глубокий смысл. Например, горизонтальная полоса золотистого цвета означает, что всякая власть имеет земное происхождение, а вертикальная — небесное покровительство Бога. Крест над кругом (державой) напоминает о том, что всякой власти нужная опора на армию. Щит — свидетельство того, что армия — главный защитник Отечества и власти в нем. Корона — символ могущества рода, а страусиные перья — его богатство.

Процветание Мстижа начинается с последней четверти 18 века, когда смоленский земский судья Михаил Слизень, ставший впоследствии предводителем борисовского дворянства (маршалком), начал строить здесь господский двор. И он сам, и его старший сын Иосиф, которое также долгое время был борисовским маршалком, рачительно хозяйствовали в своем имении. Им принадлежали многие близлежащие села, самыми крупными среди которых были Волоки (35 дворов и 210 жителей) и Мстиж (14 дворов и 265 жителей).

Иосиф Слизень был человек образованный, занимался научной и исследовательской деятельностью. Собрал огромную библиотеку — более семи тысяч книг, среди которых были и уникальные средневековые рукописи. Еще его страстью было коллекционирование. Коллекция монет и медалей насчитывала более 2000, а весь господский дом был увешан картинами знаменитых художников и портретами Слизеней. Некоторые из них сейчас находятся в музее-усадьбе Рафаиля Слизеня в Литве…

Улиток на обед не заказывали?

А сейчас самое время переместиться туда, о чем услышали. В попутчицы зову библиотекаря сельской библиотеки клуба деревни Мстиж Татьяну Данченко — еще одну увлеченную историей местную жительницу.

Начинаем прогулку по усадьбе «Господский двор». Ну, это я, конечно, лишку хватила: от былой роскоши тут мало что не осталось. А точнее, только одна въездная брама. Тем не менее, несмотря на то, что сохранилась не полностью, она очень красивая, таких в Борисовском районе больше нет. Фото возле нее получатся 100-процентно эффектные.

— По левую и правую сторону от этих ворот стояли флигели, — рассказывает Татьяна. — А вот там, в глубине, где сейчас здание сельской амбулатории, возвышался двухэтажный белый дворец. У входа – крыльцо с двумя колоннами, над ним — крыша. Между дворцом и въездными воротами располагался огромный двор, вот он (мой гид обводит рукой пространство: внушительно!).  Его окружало высокое ограждение из камней.

Выходим из ворот. А вот и остатки каменной кладки. Капитальная, на совесть делалась. Удивило: камни были оштукатурены и покрашены в белый цвет, а верхнюю часть ограждения венчали металлические решетки. Словом, с царским размахом строили.

Въездных ворот стояло в усадьбе еще четверо, только поменьше размером. Одна брама вела в парк. Через другие подвозили провиант. Для его хранения тут были погреба и две ледовни: это такие постройки с толстенными стенами и с глыбами льда на полу, на которых раскладывали мясные продукты.

Но картинка дворцового комплекса не сложится полностью без парка. А он у владельцев «Господского двора» был, да еще какой!

— Иосифа Слизеня называли часто «человеком природы». Построил специальные отапливаемые оранжереи и теплицы, выращивал растения, в том числе и экзотические, — вроде как, более трех тысяч видов их было. Поэтому парк, который он разбил возле своего дворца, часто называли ботаническим садом, — просвещает Татьяна.

По широким аллеям, разрезавшим зеленый массив аккуратными прямыми линиями, любили прогуливаться дамы с кавалерами. На скамейках сидели, новости обсуждали. О любви, небось, говорили… Эх. Это вам не грязь по тропинкам топтать да то и дело от комаров отбиваться, как мы сейчас...

— Степенные пары сиживали в беседках на берегу вон того озера, — мой гид показывает рукой через заросли папоротника, он тут плотной стеной стоит выше пояса. Блюдечко водной глади поблескивает под лучами солнца, но туда, увы, не пройти. — Лесное оно было или искусственное — народ уж не помнит, но что красоты невиданной, так это точно, до сих пор об этом рассказывают.

Где-то здесь был и… зоопарк. Ладно бы только лоси, олени и лани — ими местный люд не удивить. Так тут еще и черепахи ползали, на ветках мелькали яркие канарейки и попугаи (20 видов!), по озеру плавали лебеди, а на полянках чинно выхаживали, распустив свои невероятные хвосты, павлины! Владелец усадьбы каждое утро собственноручно кормил своих питомцев.

Слизени завезли в усадьбу виноградных улиток. Я об этом факте раньше слышала. Попросила Татьяну показать это чудо природы (их до нашего времени, говорят, осталось много). «Конечно, я вас с ними познакомлю, — говорит она и ведет к огромному камню. — Вот, смотрите, какие ладные!». И то правда, милые. Правда, их не ради красоты сюда завезли, а чтобы из них готовить яства разные и потчевать ими гостей во время многочисленных балов и приемов. Вот так и представилось: сидит где-нибудь в Минской губернии помещик и говорит жене: «А поедем-ка к Слизеню на улиток!» (ну, как у нас «на шашлыки»).

История одной любви

Камень, на котором пригрелись в лучиках солнца улитки, не простой — легендарный, именуют его «Камнем любви» и связывают с ним происхождение названия деревни. Я попыталась выяснить, к какому веку эта история относится, — не удалось. Судя по сохранившейся в архивах родословной Слизеней, имя героини легенды, девушки Миранки, нигде не встречается. Значит, это история еще более давняя. Возможно, века 14-го — именно тогда Мстиж впервые упоминается в летописях в связи с передачей минским бургомистром Василем Ляхом местной церкви св. Юрия старинного рукописного Евангелия (об этом раритете мы поговорим в следующий раз).

Как бы то ни было, легенда существует и передается от поколения в поколение в мстижских семьях на протяжении нескольких веков. И вот о чем она.

…Была у пана дочь-красавица Миранка. Отец держал ее под замком: то ли от деспотичной любви к чаду, то ли чтобы уберечь от «ненужных» знакомств и сохранить для будущего брака по расчету. Так и смотрела, бедняжка, на мир — через окошко. Но однажды услышала, как где-то у большого озера играет дудочка, даже не играет, а поет, душу вынимает. Не удержалась девушка, набросила на себя крестьянскую одежду, из окна выпрыгнула и побежала по тропинке вглубь леса.

Увидала на камне молодого пастуха Тишку. А он ее. И все — любовь между ними вспыхнула, да такая, что друг без друга уже не жить. И ни пану, ни слугам его невдомек было, что влюбленные встречались каждый вечер, все лето, в одном и том же месте, у камня.

Наступила осень, и объявил пан дочери, что выдает ее замуж за одного из своих знакомых богачей. Руки уже потирал от радости: вот где прирастет состояние!

А девушка загоревала, рассказала о несчастье любимому. Тогда влюбленные и решили сбежать из поместья. Ночь выбрали ненастную, грозовую — рассчитывали, что в непогоду никто на улицу не выйдет. Встретились у камня, добрались до озера, сели в лодку и поплыли к другому берегу.

Да пан пропажу все же обнаружил, за беглецами погоню направил. Прибежали стражи на берег. Молния блеснула — ага, вот они, молодые, посередке озера, далеко не уплывут! И снова темень. Второй раз молния округу осветила — а лодки-то и нет...

Не хочется мне думать, что влюбленные погибли. Дам волю воображению: авось, успели все же уплыть? Ну должны же быть истории со счастливым финалом!

Как бы то ни было, но, вполне вероятно, название Мстиж с тех времен и пошло: М(иранка)сТиш(кой).

Закаты бывают разные…

— А что дальше с усадьбой сталось? — спрашиваю у Татьяны Данченко, и она продолжает экскурс:

— В 1856 году Иосиф Слизень умер. Управление поместьем перешло в руки зятя, бобруйчанина Игнатия Булгака, который был женат на старшей дочери Изабелле. Доченька Софья у них родилась, да мать рано умерла. Булгак горевал недолго — предложил руку младшей дочери Слизеня, Терезе. До богатства жадный был, а вот хозяин никакой. В итоге поместье пришло в полнейший упадок. При его т.н. «правлении» бесследно исчезли библиотека и родовые архивы.

К счастью для рода Слизеней, Мстижское имение достается в наследство выросшей Софье. Она решает продолжить дело дедушки и возродить Господский двор. Ей удается многое: здесь работают 3 водяные мельницы, винокурня и 3 корчмы, а в 1869 году открывается народное училище, в котором учатся 42 мальчика и 6 девочек.

Софья состоит в браке с сыном известных помещиков Воловичей, Генриком, они растят пятерых детей. Но муж довольно рано умирает. После вдова передаст мстижские земли детям.

В 1890 году в имении случается сильный пожар, и дворец сгорает. На его фундаменте строят одноэтажный приусадебный дом с двумя колоннами. А потом приходит 1917 год. Периоду Слизеней наступает конец, и от усадьбы с его роскошным некогда парком помалу остается только то, что мы видим сегодня. То есть практически ни-че-го…

…Вот уже и вечереет. Солнце медленно опускает свой малиновый бок куда-то в гущу леса, оставляя на небе дорожки и пятна причудливых форм. Знаете, это как будто кто-то огромный окунает кисть в краски на палитре без разбора и делает на безоблачном фоне щедрые мазки. Они так и ложатся веером от ярко бирюзового до глубокого фиолетового цвета. Все тише становится птичье многоголосье. От озерца тянет прохладой. Мстижский край собирается ко сну…

Светлана ЧЕКАЛОВА, фото Павла ПАШКЕВИЧА